Интервью для журнала Magnet

Вопрос: Знаешь, когда я впервые услышал про этот альбом ("Tallahassee"), то говорили, что он будет супер-роскошным и супер-продюсированным - почти как ‘The Soft Bulletin’ The Flaming Lips. Так что когда я сел и послушал его, то обалдел оттого, что все оказалось весьма скромным и простым. Или мои источники информации ошиблись или ты изменил свои планы? Почему при всех своих возможностях использования аппаратуры ты оставил запись такой аскетичной и простой?

Ответ: Ну, по сравнению с прочими моими записями, она и вправду роскошная. Я отказываюсь от инструментальных перегрузок, потому что считаю, что очень много музыки страдает из-за таких перегрузок. Зачем использовать больше чем нужно? Впрочем, несколько треков на "Tallahassee" звучат довольно насыщенно по сравнению с "Transmissions to Horace."

В. Так ты когда-нибудь сделаешь большую роскошную запись или у тебя типа аллергии на это?

О. Не уверен, что это аллергия, но вообще-то я избегаю таких вещей. Питер Хьюз, который играл на басу и прочих инструментах на "Tallahassee," попросту выламывал мне руки, чтобы запись получилась такой насыщенной. Я не думаю, что мне есть что-то сказать в больших музыкальных формах. Мои песни - они о характерах, находящихся под давлением обстоятельств, и всякие там колокольчики могут отвлечь внимание от моих персонажей.

В. Альбом выходит на 4AD - и это некоторая перемена для тебя, имея в виду старые записи на маленьких инди-лейблах. Как ты попал на 4AD? И как в этот проект оказались вовлечены the Delgados?

О. Мой друг в Лондоне знает кое-кого из 4AD, и они сказали ему, что им нравится мой материал. Он и свел нас. С The Delgados другая история - парень, который продюсировал мой альбом, Том Дуган, дружит с ними, а я хотел, чтобы трек "Oceanographer's Choice" был настоящей большой страшной песней. За неделю работы в студии Tarbox у нас такого не вышло, мы отправили пленки в Глазго, и некоторые участники Delgados наложили последние штрихи.

В. Ты записал и смикшировал альбом за неделю. Ты сумасшедший?

О. На самом деле это случилось за шесть дней. Это было безумие, но я лучше работаю под постоянным давлением. Лучшие вещи на альбоме "All Hail West Texas" были сочинены и записаны в течение пятидневного периода. В студии Tarbox мы работали по14-15 часов, не выходя их здания. Мне понравилось.

В. Какие песни с альбома тебе самому больше нравятся?
О. Это меняется - в одном случае мне нравятся сами песни, в другом - то, что получилось на записи. Сейчас я считаю ближайшими к идеалу "Have to Explode," "Game Shows Touch Our Lives" и "Oceanographer's Choice."

В. Интересно, что твои песни можно классифицировать на несколько серий: Альфа, По дороге в..., Чистый...

О. Это началось, когда я написал песню "Going to Alaska", которая была чем-то вроде шутки, а потом я написал еще одну, тоже о желании отправиться куда-то, только теперь она была грустной, а не веселой, и я назвал песню "Going to Brazil". Если у тебя есть две песни в серии, то потом события начинают быстро выходить из-под контроля.

В. Большинство твоих песен имеют повествовательный характер. Что тебя привлекает в такой манере?

О. Я вообще не очень понимаю такие песни, которые так или иначе не являются повествовательными. Мой отец вырастил меня на джазовых стандартах, и для меня вся музыка - она об эмоциях, которые проще всего выразить именно путем рассказа. Самый простой и правдивый ответ будет: мне нравятся истории, правда? Особенно страшные истории, когда персонаж в самый страшный момент понимает, что теперь уже поздно что-либо менять.

В. Ты никогда не думал написать роман?

О. Я думал о романе, но по мне циклы песен - это лучше. Что-то есть в таких циклах песен (или стихов, я писал стихи, правда, очень давно) с внутренней связью, когда персонажи говорят от своего имени. Большинство моих мыслей насчет повествовательной манеры исходят от писательницы Джоан Дидьон. Еще есть Джон Берриман, Томас Харди, Джеффри Чосер - не то чтобы он сильно повлиял на меня, но он как гигантский монолит красоты, служащий напоминанием о том, как хорошо можно писать, если все делать правильно.

В. Я также отметил, что ты используешь много религиозных образов в песнях, правда, довольно особенных: ("Каждое колено преклонится и каждый язык исповедуется - Западный Техас! Западный Техас!)

О. У меня было по преимуществу атеистическое воспитание - и конечно же я стал убежденным монотеистом. Я ходил в католическую школу, хотя мои родители не были католиками: они развелись, когда мне было шесть, и это было финалом моего религиозного образования. Мне кажется, что в моих песнях достаточно говорится о душе, о моральных обязательствах, этических императивах, но об этом сложно говорить и не быть при этом претенциозным.

В. Какие тебе приходилось встречать самые ужасные случаи неверного понимания твоей музыки?

О. Мнение, что мои песни написаны без должного старания. Некоторые критики считают, что раз я работаю много, то не могу работать хорошо. Это нонсенс - мне нравится мое занятие, поэтому я много и упорно им занимаюсь. И еще один парень, который думает, что все мои песни - это завуалированные посвящения Уильяму Фридкину. Этот тип сводит меня с ума.

В. Лучшая песня Ника Кэйва – ‘Papa Won't Leave You, Henry" или "Henry Lee"?

О. "Papa Won't Leave You Henry" на голову выше! Ты должно быть шутишь! "Henry Lee" недостоин лизать ботинки "Papa Won't Leave You Henry"'!

перевод - Сергей Осипов

> гостевая книга

> сообщество

> ссылки

руководитель проекта: Андрей Шамрай
дизайн: Александр Сысоев
©odd.ru