> Bedhead. Интервью. Часть I

Биография с элементами интервью. Milk Magazine.

Josh Modell
August 1996

Тим Миджет из Silkworm, увидев игру Bedhead, написал следующее: «Все, что я могу сказать, это то, что из всех команд, которые я знаю, Bedhead – единственная группа создающая музыку одновременно красивую и совершенную. Совершенную, потому как ее красота существует не ради собственно красоты, мелодии рождаются не ради причудливых изгибов, а крещендо возникает не потому, что они могут его сыграть - музыка Bedhead в этом плане безыскусна и как будто управляется необузданными, но контролируемыми, глубокими, но эмоционально сдержанными мотивами. Многие значимые и интимные темы (утрата, депрессия - понятия, которые большинство «картонных» эмо-рокеров выворачивают наизнанку) они освещают кратко и выразительно, манера их игры волшебна и утонченна. Я был бы разочарован в людях, видевших Bedhead и все еще отдающих предпочтение другим командам, если бы не понимал, что такая музыка не может быть на первых местах чатов. Как я и сказал: совершенство не для каждодневного употребления».

И я сказал: да! И не только не каждый день - лишь однажды. Вот оно - так слушайте, пока есть возможность...

Истоки прекрасного совершенства Bedhead лежат в глубоком прошлом. Братья Мэт и Бабба Кэдэйн слушали и играли музыку вместе с раннего детства, проведенного в городке Вичита Фоллс, Техас.

«Мэт начал брать уроки пианино, когда был совсем юным, а я взялся за гитару», говорит Бабба. «Уроки были из числа тех, что дети ненавидят всем сердцем. Это был классический случай жестокого педагога, нервно хлопающего ладонью по мебели. Мы играли вместе с 82-го по 85-й, пока я учился в школе. У нас была драм-машина, клавиши, пианино и гитара. Записывали на маленький дешевый четырехдорожечник, сейчас такой и не найдешь, - и это было безумно круто. У нас были горы пленок - и все это был полный хлам. Но мы всегда хотели звучать лучше - не хуже других».

Мэт и Бабба продолжили совместное творчество и после того, как Бабба окончил школу в Далласе в 1985. Помимо записей они ходили на шоу тех групп, которые их вдохновляли. («Все от New Order и Echo&Bunnymen и от Smiths до Minutemen и местных панков»). В конечном итоге они зацепили барабанщика и скрипача Трини Мартинеса и стали еще на один шаг ближе к тому, что мы знаем под именем Bedhead

«Мы сделали несколько записей, и большинство песен оканчивало свое существование после первого прогона», - продолжает Бабба. «Нас просто тошнило от скрипки. Мы не хотели слышать ее в каждой песне, но она там все равно звучала. Мы хотели слышать тоже самое на гитаре, и Мэт очень хотел гитарного звука, так что когда пришли Тэнч (Кокс, гитара №3) и Крис (Вит, басс), они удачно вписались в тему. Я думаю, первая песня, которую мы записали вместе, была “Bedside Table.” Она как бы скрепила нас всех, и мы сразу зазвучали как надо. Именно так мы и хотели звучать, даже не осознавая этого. До этого мы работали, типа, наполовину круто, а здесь дали на все сто».

В начале 1993, Кинг Коффи, ударник из Butthole Surfers и хозяин Trance Syndicate Records после посещения шоу Bedhead пригласил музыкантов на свой лэйбл. Он прослушал их первый сингл - Bedside Table (который позже стал синглом года по версии Дина Ворхема из Luna) и влюбился в их спокойную и замысловатую музыку. Участники группы были несколько огорошены этим предложением.

«Мы решили, что это хорошая идея по нескольким причинам», говорит Бабба. «Нам нравился Touch and Go (выпускавший и распространявший Trance); мы знали Кинга, как надежного парня. Он всегда говорил, что создал свой лэйбл для того чтобы записывать музыку, которая ему нравится. Он действительно крутой перец, меломан и все такое. У нас всегда были отличные отношения. Мы также подумали, что будет круто, если мы засветимся на Trance. И так мы начали работу летом 93-го и первая запись была готова через год.»

Первой записью стала ошеломляющая «Whatfunlifewas», с официозной серой обложкой, содержащей имя команды и названия песен мелким шрифтом. Обычное фото с «командой-круче-не-бывает» или «самой-скучной-группой» было заменено на глубоко затемненное изображение оборудования. Запись была на удивление хорошо встречена прессой и не заработала ни одного негативного отзыва. Слова типа «сверхъестественно», «прекрасно», «очаровательно» и «совершенно» (в основном) употреблялись с пугающей частотой. И дело не в том, что альбом этого не заслуживал - он заслужил. Меня каждый раз глубоко пробирает Bedside Table, выливающаяся в чудесное крещендо, и услышав ее один раз я буду слушать еще раз сто. Это довольно мрачная вещь, но ты возвращаешься к ней снова чтобы вновь почувствовать всю ее красоту и энергию. И после такого успеха Вedhead сделали типичный бэдхедовский шаг - они не поехали в турне.

Трудно их осуждать - в конце концов Мэт жил в Нью-Йорке, а остальные в Техасе. Они несколько раз встречались где-то посередине и давали небольшие концерты.

«Мы практиковались только когда встречали друг друга» - говорит Мэт. «Если мы играли четыре концерта, как правило первые два были ужасны - мы сыгрывались по ходу дела. Было крайне мало возможностей попрактиковаться. Работать над новым материалом непросто, но у меня дома стояла драм-машина и мы с Баббой посылали друг другу пленки. Трини, Вит и Тэнч прослушивали их, затем мы собирались вместе и играли. Все это звучало в результате совершенно не так как задумывалось»

За те два года, что прошли между «Whatfunlifewas» и их новым альбомом, «Beheaded», группа выпустила два ЕР: «4songCD» и «The Dark Ages». «4songCD» был записан с одного микрофона в церкви - снова группа сделала неожиданный шаг, оказавшийся удачным. В это время они усердно трудились над первой частью нового альбома, который вышел в 1994.

«Мы сделали неудачную попытку записать шесть новых песен на другой студии в 1994» - говорит Бабба. «Мы просто продирались сквозь это. Результат нас постоянно не устраивал.» Bedhead были крайне придирчивы к своему материалу - обычно инди-группы тратят около недели на запись и около того на микширование, однако...

«Обе части заняли около 8 месяцев,» - говорит Бабба. «Я чувствовал себя идиотом - так долго это продолжалось. В «Beheaded» сведение заняло 8 месяцев. Я думал мы никогда не закончим, но когда все было сделано я почувствовал себя просто здорово. Это было чертовски сложно, но я был доволен каждой песней на альбоме. Потребовалась куча времени, прежде чем мы поняли, что сделали все возможное».

Бабба и Мэт рассматривают себя как перфекционисты в отношении Bedhead, но с некоторыми оговорками. Мэт: «Мне всегда казалось странным, когда люди говорят о себе такое, потому что это подразумевает, что они сделали все для совершенствования конечного продукта, но я не думаю что это так. Я думаю многое еще можно было сделать и суть в том, что мы не хотели выдавать отстойный продукт через шесть месяцев. Я рад что мы не закончили раньше, потому что это бы было чудовищно.»

Так или иначе «Beheaded» оправдал ожидания. Релиз снова вышел странный - ни видео, ни синглов, ни фото. Бабба разработал дизайн обложки, как он делал для всех релизов, - такой же ненавязчивый, как и музыка группы. Как будто они приглашают вас в свой мир - а вы встречаете их на пол-дороги.

«Мы решили не делать видео, и главная причина в том, что мы не хотели намертво привязывать образы к музыке, это разрушает воображение слушателя» - говорит Бабба. «И еще одна большая причина - какое видео не сделай, оно все равно попадет на MTV, так зачем вообще делать видео? Мы совершенно не хотим видеть там себя. Нам наплевать на эту публику».

Единственное, что было сделано в соответствии с традициями, это всеамериканский тур сразу после премьеры альбома. Для них это было самой длинной поездкой, однако группа нашла в турне и позитивные моменты. Их музыка, безусловно отличалась от звучащей обычно в барах и реакция аудитории варьировалась от вежливого внимания до... Кливленда.

«Мы никогда не ожидали такой плохой реакции, какую встретили в Кливленде», - говорит Бабба. «После первой песни один чувак неожиданно заорал «шняга!». Совершенно невероятно, но он орал после каждой песни. Это было отвратительно. Парень явно хотел спровоцировать конфликт. И противоположная ситуация в Сан-Франциско, когда были распроданы все билеты и 350 человек на концерте не издали ни звука. Удачное шоу сразу наполняет смыслом тур. Поэтому клево было в Милуоки - народу немного, но публика полностью соответствовала моему представлению о нашем слушателе. Я думаю, когда ты идешь на концерт такой группы, как наша, ты хочешь не просто напиться в баре.»

«В конце мне действительно начало нравиться» - говорит Мэт. «Я наслаждался тем, что мы вместе. Я думаю не стоит выезжать в тур, только чтобы продать побольше копий. На самом деле я плохо представляю, как это все работает... Я думаю, люди которые пришли на наши концерты купили бы альбом по любому.»

На концертах проявляется крайняя глубина талантов Мэта и Баббы, с некоторой долей мрачности и лиризма. Большинство песен не слишком повествовательные, но возникает ощущение, что в этой недосказанности спрятано откровение. Конечно тексты Вedhead это не то дерьмо, которое втюхивает Nine Inch Nails: Я, типа, зол на весь мир потому что у меня было херовое детство». Слова и музыка затрагивают нечто более глубокое, некое смирение, направляющее к жизни а не к саморазрушению. После прослушивания грустных песен Вedhead чувствуешь духовный подъем, радость. Это светлая грусть.

«Если у меня есть выбор радость или грусть - я выберу грусть, но...» - Мэт умолкает. «Не знаю. Слова моих песен - очень личное.»

В «Beheaded» и по музыке, и по тексту явно выделяется «Felo de se». В плане музыки - примерно в 2 раза быстрее обычной для группы скорости, а в лирике - это очень необычная история, в основном произведение Мэта, как он утверждает «о тех вещах, которые меня окружают», собственно говоря, довольно общих - волнения, сомнения, одиночество.

«Я много думал над стихами этой песни,» - говорит Мэт. «Допустим есть некая история - и она не имеет отношения к реальной жизни - я просто представил: что если кто-то, кто-нибудь, я или кто-либо еще, совершил самоубийство... Лирика навеяна ощущением человека, осознавшего, что после самоубийства проблемы, толкнувшие его на этот шаг, никуда не делись. Они остались с ним. А название - «Felo de se» - отдельная история. Так называли самоубийц в Англии 14 и 15 веков. Felo de se - a felon of the self, «сам-себе-преступник». Соответственно к ним относились, как к преступникам - имущество их конфисковывалось и распределялось между членами общества. Это другой взгляд на самоубийство, рассматривающий суицид не как трагическую ошибку, а как уголовное преступление.

Но пусть лирика elo de se не отвратит вас от творчества группы - музыканты ставят своей целью привнести в жизнь некую красоту, которую, как они надеются, разделят с ними их слушатели.

«Все для чего мы здесь - это играть музыку», - говорит Бабба. «Потому что нам нравится это делать. Мы бы никогда не стали продираться сквозь все это дерьмо, сквозь все проблемы, если бы не любили это. Мы счастливы до тех пор пока нам нравится то как мы играем и то что мы записываем. Действительно здорово когда людям нравится то, что ты делаешь. Искусство это ведь не только удовлетворение творца. Оно должно связывать тебя и твою публику. Ты можешь сказать, что тебе наплевать на это, если у тебя, в результате, куча поклонников, но это значит, что ты играешь мэйнстрим и тебя слушает толпа уродов. Вероятно ты делаешь что-то не так!»

«Все что мы делаем - это ради нашей музыки.» - говорит Мэт. «Я думаю мы играем довольно грустную музыку - мне кажется это правильное слово - но нам чертовски весело этим заниматься. Для людей постоянно находящихся вместе и гастролирующих мы неплохо уживаемся - хотя нам нет необходимости оправдываться - это определенно второй клевый момент в нашей работе. Нам действительно нравится играть вместе.»

Знакомство с Вedhead оставило во мне значительно меньше места для всех остальных групп. Их музыка сделала меня безразличным - если не отрицающим - все многообразие современной рок-сцены. И не только потому, что они знают чего хотят - прекрасное, совершенное выражение себя в музыке - но и потому, что они готовы тяжело трудиться для этого. Совершенно точно, что они создают свою волшебную и печальную гитарную музыка не из-за денег. Вedhead делают благородную работу, которая, однако, многим может не понравиться - они заставляют тебя повышать планку и оценивать все что ты слышишь по новому, крайне высокому стандарту.

Интервью с Мэтом Кэдэйном. Университетская газета Кардиффа, Уэльс. Май 1996

Университетская газета Кардиффа (в дальнейшем УГ): Вы меняете третьего гитариста, это не вызывает проблем?

Мэт (в дальнейшем М): Была небольшая проблема, когда Питер Шмит, заменивший Тэнча, взял на себя другие обязательства. Хотя на самом деле все это шло на пользу - когда Тенч жил в России мы играли значительно реже.

УГ: С чего начинается творческий процесс Вedhead - с лирики или с музыки?

М: Определенного метода нет. Иногда стихи уже готовы и ждут своей музыки. Иногда, наверное реже, музыка дает начало стихам. В любом случае нужно немало труда прежде чем из этих двух частей получается песня.

УГ: Что в действительности значит Dark Ages (Темные времена, ЕР, релиз в октябре 1996.- прим. переводчика). Для меня это негативная перспектива - что бы ты не делал, Темные Времена всегда возвращаются - тем не менее когда я слушаю запись, появляется какое-то светлое ощущение. О чем это на самом деле?

М: Вы, возможно, довольно точно описали суть песни: слова практически не оставляют надежды, однако музыка развеивает эту атмосферу. Если честно, эта песня об одном чертовски плохом дне.

УГ: Кто оказал, или оказывает, основное влияние на музыку В.?

М: Наверное, вся музыка, которую мы слушали в молодости: все от кантри до Who, Joy Division/New Order, Echo and the Bunnymen - все это еще со школы, и это далеко не полный список. Я, вообще-то, нечасто слушаю музыку. Отчасти из-за того что я не знаю, что бы еще послушать, и не люблю слушать одно и тоже снова и снова. Нам нравится Arvo Part. Но не знаю насколько можно сказать, что он повлиял на наше творчество. Нравится Velvet Underground, в разумных пределах. Наверное мы где-то посередине этих совершенно разных групп.

УГ: Вас часто сравнивают с Lou Reed/the Velvet Underground?

М: Я об этом и не думал почти. В конце концов они легенды. Что меня бесит, так это сравнение с группами, которые также звучат как VU. Когда ты идешь к своей цели, зачем сравнивать тебя с людьми, которые идут рядом? Я не хочу сказать что наши жизни проходят под знаком VU. Единственная их черта, которую мы сознательно пытаемся имитировать - это их многосторонность.

УГ: Вedhead - постоянная забота всех членов группы?

М: Мы все работаем или учимся, но ответ - да. А с этого лета и в большей степени. В июне - июле у нас будет тур по Штатам. В сентябре должна родить жена нашего барабанщика, а потом мы планируем на месяц выехать в Европу с концертами. Ну и во время записи все естественно откладывают другие дела.

УГ: Вы знаете другие группы, играющие в вашем стиле?

М: Сложный вопрос. Если скажу нет, прозвучит слишком агрессивно. Скажу да - значит я всего лишь в курсе того, что о нас пишут. Нас иногда замешивают в кучу так называемой «медленной музыки», но я плохо представляю, что это значит. Некоторые наши песни медленные, другие быстрые, одни спокойные, другие довольно громкие. Мне сложно давать определения.

УГ: Как вы представляете себе чувства людей, слушающих вашу музыку?

М: Хороший вопрос. Хотел бы я знать ответ. Я думаю, что хочу чтобы они ощущали эмоции, схожие с вашими при прослушивании Dark Ages. Мне бы не хотелось чтобы слова воспринимались отдельно от музыки. Они должны работать вместе. Когда вы вслушиваетесь только в слова или только в музыку вы не получаете всей картины. Надеюсь наши песни воспринимают целиком.

УГ: Для большинства британских рокеров играть в группе - это путь к успеху, стремление возглавить чарты, и мне кажется что американский андеграунд сильно отличается от этого. Какая цель объединяет Вedhead ?

М: Только уроды стремятся на вершины чартов, но только полные уроды записывают музыку, которая никому не нужна. Мы работаем для того, чтобы люди, которые хотят нас услышать нас услышали. Конечно это очень туманное высказывание. Каким образом люди приходят к нашей музыке? Как дать одним то что они хотят чтобы другие не сдохли со скуки? Отвечая на ваш вопрос - этот парадокс и держит нас вместе.

УГ: Какие темы обычно ложатся в основу ваших стихов?

М: Предоставлю вам самому об этом судить.

УГ: Вы собираетесь в тур по Англии в конце года. В отличие от США здесь довольно легко заработать относительную популярность, зная переменчивость нашей музыкальной прессы. Чего вы ждете от этого тура?

М: Не знаю, что вы имеете в виду под популярностью. Например вас удивит, что за пределами Британии практически никто не слышал Pulp - я, например, не слышал. Но я слышал они здесь считаются крутыми. По крайней мере пресса так пишет. Было бы неплохо просто отыграть несколько хороших концертов, обойтись без дерьмовых рецензий и заработать немного денег. Если совсем честно, я не знаю, чего жду. Но я думаю реальный пик успеха это то, что я назвал «было бы неплохо».

УГ: Какого прогресса в вашем творчестве со времени Whatfunlifewas, мы можем ожидать от вашего нового альбома? Кстати, у него есть название?

М: Новый альбом Beheaded (не BedHeaded, как иногда ошибочно его именуют) более спокойный. Большинство песен сыграно довольно сдержано. Не знаю как в это вписывается прогресс.

УГ: Многие люди, впервые увидевшие вас на сцене, говорят чуть ли не об откровении. Что для вас более привлекательно - играть в живую или работать в студии?

М: Приятно слышать. Я всегда думал что играть в живую важнее, чем записывать песни, но есть и негативные стороны - например, бесконечные, изматывающие туры. В студийной работе тоже есть раздражающие вещи - например постоянное постоянное повторение одной и той же песни, пока результат тебя не устроит.

УГ: Вedhead всегда будут играть гитарную музыку, или вы подумываете об экспериментах с технологиями?

М: До эпохи Вedhead, то есть до 1992 года, Бабба, Трини и я были командой со скрипачем. Используя три гитары мы пытались дублировать звучание скрипки, пока парень, который на ней играл, не покинул команду. Я думаю, мы будем экспериментировать с разными инструментами (например на новой записи мы используем колокольчики), но не уверен что технология добавит нам чего-то значимого.

УГ: Как насчет мирового господства?

М: Да нет, куда там без нейтронной бомбы.


перевод обоих интервью: Михаил Бирюков

> гостевая книга

> сообщество

> ссылки

руководитель проекта: Андрей Шамрай
дизайн: Александр Сысоев
©odd.ru