инDИка: Нойз-поп. Yo La Tengo. Интервью. Часть II

> Yo La Tengo. Интервью. Часть II

Интервью с Айрой Капланом для Pitchforkmedia

декабрь 1996 года
автор: Сорен А. Гейджер (Soren A. Gauger)
перевод: Дмитрий Яннау

Группа Yo La Tengo в числе моих любимцев, а их лидер, Айра Каплан обладает уникальной техникой игры на гитаре и даже заслужил титул «еврейского Джими Хендрикса» в некоторых кругах. Однако не думаю, что он закончит свою жизнь, захлебнувшись собственной рвотой.

Воскресным декабрьским утром Айра согласился дать мне интервью и оно получилось весьма неплохим. А потом… я потерял пленку. Позже нашел, но что-то лень было её расшифровывать. И, вот, наконец, всё готово.

Pitchfork: Алло, это Айра? Это Джейсон

Айра: Да, привет. Это Айра.

Спасибо, что согласился на интервью в такое раннее время. Кстати, что ты обычно делаешь в это время воскресным утром? Кофе пьешь?

Ага, я и сейчас этим занимаюсь. И читаю Нью-Йорк Таймс.

Кофе и Таймс? Это должно быть ваша фишка в Нью-Джерси. Я никогда у вас не бывал, хотя посещал Нью-Йорк.

На самом деле, мы живем практически на другом берегу реки от Манхэттена – ближе, чем многие люди, живущие в «пригороде» Нью-Йорка. Мы всем говорим, что мы из Нью-Джерси, хотя чувствуем себя почти ньюйоркцами.

Одна из ваших песен называется “Three Blocks From Groove Street” (“три квартала на улице Грув”). Что это за улица такая, и о каких трёх кварталах идёт речь?

Эта фраза была в какой-то рекламе недвижимости, и там было написано Grove («Гроув») Street.

Так что, улицы Гроув не существует?

По крайней мере, я о такой не слышал.

Я знаю, что ты начинал как музыкальный критик. Почему ты стал этим заниматься?

Э-э-э… Я тогда учился в колледже... Не знаю, наверное, многие шли этим путем. Просто я слушал много разной музыки, и мне было интересно о ней писать.

А ты не помнишь, какую пластинку купил первой?

Я помню, что первым купленным мной синглом был роллинговский “Ruby Tuesday”, а вторым – “The Return Of The Red Baron” группы Royal Guardsmen.

Настоящая классика! Это тот, с участием Snoopy?

Точно! Он вышел сразу вслед за “Snoopy vs. Red Baron” и предшествовал “Snoopy’s Christmas”. После этого альбома они стали сдавать.

Я помню “Snoopy Vs The Red Baron”, но не уверен, что помню “The Return of The Red Baron”

Они так похожи - это неудивительно, что ты не помнишь. Та же самая песня, только с немного измененным текстом. А на “Snoopy’s Christmas“ они здорово изменили свое звучание, и это здорово отразилось на продажах, никто не хотел покупать пластинку.

Временами, когда у тебя есть формула успеха, нужно до конца извлекать из нее выгоду.

Ну, сначала они так они и делали...

Ты помнишь первый концерт, на котором побывал?

М-м, не уверен, что это был первый, но однажды в детстве... на один из дней рождения родители разрешили мне пойти в Filmore East – знаменитый концертный зал в Нью-Йорке. Можно было выбрать, на что пойти. Я был так потрясен, что растерялся и сходу выбрал Country Joe And Fish. А потом долго ругал себя за то, что так облажался. Это одна из тех вещей, которую бы я сделал по-другому, дай мне второй шанс.

Они пели “Going Up To The Country”?

Ты путаешь вудстокский народ. Это песня Canned Heat.

Ах да. А какой был хит у Country Joe?

“The Feel Like I’m Fixing To Die Rag”

Точно!

И они, конечно, играли эту вещь на том концерте, и помню, что это мне как раз понравилось. Еще помню, что перед самым выступлением какие-то люди забрались на сцену, разделись догола и стали раскрашивать друг друга. Такое было время. Это запомнилось мне надолго, хотя я никогда не относился к подобным вещам серьезно. Недавно, кстати, в Нью-Йорке проходила ретроспективная выставка японской художницы по имени Хусама – она как раз была на том концерте и участвовала в тех художествах.

Сколько тебе тогда было лет?

Не помню. У меня плохая память на числа... Мало.

Я так понимаю, это на тебя сильно повлияло. Я видел ваше выступление в ноябре 1995 года в Миннеаполисе...

Что, было так заметно мое отношение к Country Joe And Fish?

Нет, я не об этом. Однажды, на одном из ваших акустических концертов, у меня создалось ощущение, что ты полностью уходишь в музыку, будто твоя гитара в те моменты имела над тобой власть...

Наверное, это результат моего раскрепощения... Когда мы только начинали, то вели себя на сцене очень сдержанно, даже робко. Потом, судя по всему, зажим был преодолён. Сейчас я даже не задумываюсь о том, как себя вести – чувствую себя свободнее, даю выход эмоциям и переживаниям. Может быть, иногда конечно стоит прикрывать эту дверцу в иной мир и играть для настоящих людей из настоящего мира... Трудно сказать...

Тебе в кайф играть вживую?

О да, разумеется! Разве это не было заметно на том концерте?

Это было очевидно!

Пытаюсь вспомнить... да! отличный был концерт. Ты имеешь в виду совсем недавний, да? С группой Кенни Дила (Kenny Deal) на разогреве?

Да. А что это за парень в конце вышел? Ты еще сказал, что всю жизнь мечтал сыграть с ним.

Его зовут Марк Фримэн (Mark Freeman). Слышал когда-нибудь о группах NNB или Red House?

Э-э-э... очень может быть.

Это фактически одна группа под двумя разными названиями, только состав часто меняется. Одна из групп панк-волны конца 70-х из Миннеаполиса. Классные ребята.

А песня, что вы играли в конце - это была песня Марка?

Дай вспомнить... Нет, это была песня Clean "Point That Thing Somewhere Else." Я знал, что Марк делал на нее кавер, и мы подумали, что раз уж наши вкусы сходятся, почему бы не спеть ее.

Как вы проводите свободное время, находясь в турне?

Стараемся побольше ходить в кино. Во время последнего тура это не очень получалось, но обычно много всего успеваем посмотреть.

Ваш кинодебют состоялся в фильме I Shot Andy Warhol. Расскажи - как тебе работалось с Лили Тэйлор?

Она очень милая. Как-то, когда мы закончили съемку очередного эпизода, она подошла и представилась. А мы трое тогда были слишком погружены в себя и в работу, чтобы с кем-нибудь общаться – просто сидели и молча читали газеты. На самом деле - сцен с нашим участием было не так уж и много – съёмок всего на два дня. Однако мы участвовали в одном из ключевых эпизодов, и без нас авторам фильма пришлось бы туго. Потом, когда мы играли на премьере, Марта Плимптон снова представила нас Лили, и мы немного поговорили. Впрочем, мы с ней не сильно сдружились.

В титрах вас скромно обозначили как «группу в доме». Вас это не обидело?

Да нет! Мы знали, что нас назовут именно так и подумали, что это будет забавно. Понимаешь, я вот все жду, когда же ты меня спросишь «Что ты думаешь по поводу постоянных сравнений YLT с Velvet Underground?» Нам этот вопрос задают в каждом интервью. Было бы неправильно позиционировать себя в этом фильме как VU. Тогда бы это сравнение прочно зацементировалось в умах людей. В общем, я положительно оцениваю эту «ошибку» в титрах.

Ну да, похоже, это [сравнения с VU] одна из тех вещей, которые приходится терпеть, если ты – участник Yo La Tengo.

(Смеется). Ага. Сказать по правде, мне доставляло некоторое удовольствие играть в этом фильме. И мы попросили, чтобы в финальных титрах нас записали по отдельности – наши настоящие имена. Мы не хотели быть Yo La Tengo, играющими Velvet Underground. Нам просто было интересно изображать VU. В конце концов, пусть это будем мы, играющие просто «группу в доме», какая разница. Забавно было нарядиться во все эти костюмы, и... вот ты говорил о моем активном поведении на сцене... там мы стояли абсолютно спокойно, потому что именно так вели себя VU. В общем, интересный был опыт.

Хорошо. Позволь я немного сменю тему? Я знаю, что у тебя дома большая музыкальная коллекция. Назови три альбома, увидев которые люди были бы удивлены.

Так... (затянувшаяся пауза) Да, наверное, есть пластинки, которые сейчас даже меня удивляют – не верится, что я их когда-то купил. Но, тем не менее, я периодически слушаю все, что у меня есть. Может быть, коллекция альбомов Allman Brothers, - нечто вроде памятника эпохе моей юности. Они много для меня значат, и не думаю, что смогу когда-нибудь избавиться от них. Или альбомы ELO – я собрал почти все, кроме последнего, ELO II. Вот уж этих гораздо больше, чем три.

И сколько всего альбомов у тебя в коллекции?

В какой-то момент я просто перестал считать. Сначала конечно пытался вести учет, но сейчас уже нет. Если бы у меня был компьютер, можно было бы создать каталог...

О Yo La Tengo часто говорят как о группе, которой отлично удаются кавер-версии. Какие песни тебе нравится переделывать больше всего?

Трудно сказать. Самые разные. Недавно нас пригласили участвовать в праздновании Хануки, на вечеринке, которую организовал фэнзин Plotz. Это предложение показалось нам заманчивым, к тому же туда были приглашены многие из наших знакомых – так что мы выучили целую охапку песен, созданных разными еврейскими музыкантами. Думаю, всем понравилось, когда мы играли песню Dictators “Next Big Thing”. Отличная вещь – мы ее на саундчеках теперь играем.

Ты помнишь свою первую песню?

Есть песни, об авторстве которых я бы с радостью забыл... Недавно я как раз думал об этом и не смог вспомнить. Одной из самых первых точно была “The Evil Men That Do”.

Обычно ты поешь от первого лица. Но в тоже время у вас есть много песен с названиями типа “Pablo and Andrea”, “Barnaby, Hardly Working”. Тебе нравиться сочинять песни-истории?

Текст к “Pablo and Andrea” написан Джорджией. В ней, кстати, повествование также идет от первого лица. “Barnaby” – это, наверное, тот редкий случай, когда поется не от себя. Думаю, что нам больше доставляет удовольствия писать о себе или о своих мыслях и чувствах. В противоположность Рэнди Ньюмену или Рэю Дэвису, которые сочиняли про выдуманных персонажей. Названия для обеих, названных тобою, песен, появились уже после того, как эти песни были написаны. Знаешь, иногда название на первый взгляд может не подходить под стихи, или же, наоборот, оно может их дополнять. С этими песнями именно так. Название “Pablo And Andrea” для диска Electr-o-pura было придумано последним.

Пару недель назад я переслушал “Barnaby, Hardly Working” и увидел ее в новом свете. Раньше я думал, что она просто о робком пареньке. А сейчас понял, что он словно следит за кем-то.

(Смеется) Ого!

Нет, правда, тогда все становится на свои места. Например, “Я могу ждать часами…” (“I can wait for hours…”) означает, что он кого-то выслеживает...

(Смеется) Вот видишь... Если делать свои тексты непонятными, их потом можно будет трактовать совершенно по-разному. Раньше я пел о том, что в первую очередь приходило мне в голову, надеясь на хороший результат. К моменту записи, песня уже много раз исполнялась, поэтому я мог свободно выдумывать и править к ней слова. Текст не записывался и я никогда не задумывался о том, что он означает.

Заключительная вещь на Painful – “I Heard You Looking” – она была сымпровизирована? Вы когда-нибудь устраиваете совместные джемы в студии, просто чтобы посмотреть, что из этого получится?

Да, конечно, мы импровизируем, но не очень часто. Бюджет пластинки не даёт разгуляться. Но с этой вещью другая история – она родилась в результате спонтанных наигрышей, которые нужно было лишь слегка причесать, чтобы превратить в готовую песню. Ее авторство, как и большинства композиций на Painful, принадлежит мне и Джорджии. Остальные получились благодаря импровизациям. Кстати “I Heard You Looking” – одна из наших любимых песен. Можно сказать, что именно она вдохновила нас на последующие эксперименты.

Была ли какая-нибудь реакция после выхода клипа на “Tom Courtenay”? [В этом клипе YLT играют на разогреве у воссоединившихся Битлз и встречаются с бывшим заводилой битломанского движения - Полом, также известного как Маршалл Креншо (Marshall Crenshaw)].

После показа клипа в “120 минутах” на Matador позвонила женщина и потребовала отправить ей кассету с этим видео для показа своему боссу - Ринго Старру. Иначе их директора могли в 2 секунды вышибить с работы.

Ого!

Вот так. Однако, в дальнейшем, никаких мер не последовало. (Смеется)